• Література українською мовою
• Література російською мовою
• Пошук
• Про проект

Назад

Про сестренку

Моя младшая сестра Полинка очень любит подхватывать и повторять то, что говорят старшие. Это у всех маленьких такая манера... Я думаю, у них это от недостатка собственных мыслей происходит. Мама говорит, что даже я, когда был ма­леньким, тоже любил чужие слова повторять. Проверить это, ко­нечно, трудно, но я верю маме... Впрочем, дело совсем не в этом.   Дело  в  том,   что  однажды  Полинка  услышала,   как  мама говорила обо мне по телефону:

— Я Севой в основном довольна! — Мама всегда довольна мною только «в основном». — Но одно меня огорчает... Это его пренебрежительное отношение к сестре. Что вы там ни говори­те, а он, к сожалению, пока что плохой брат!

Полинка подхватила эти слова (маленькие почему-то прежде всего   подхватывают   дурное!)   и   с   тех   пор   так   и   стала   меня называть — «Плохой брат». Прихожу, например, я из школы, а она кричит: «Ура! Плохой брат пришёл!» Звонит мне кто-нибудь, а она отвечает: «Плохого брата дома нет».

Так бы это безобразие и продолжалось до сих пор, если бы не Колька Орешкин. Колька — наш сосед. Он живёт в квартире напротив. Мы с Колькой родились в один год и даже в один месяц. Только я родился на двенадцать дней раньше.

Значит, я всё-таки старше! Но Колька этого не понимает и всё норовит меня в чём-нибудь обскакать.

Вот, например, он первым выучился ходить на руках и прошёл вверх ногами во дворе от одной скамейки до другой. Я три дня упорно тренировался и прошёл на руках от скамейки до самого нашего подъезда. Побил Колькин рекорд! Однажды Колька, ни слова не говоря, взял да и решил десять арифметических задач, которых нам «на дом» не задавали. Ну, я два дня просидел — и решил двадцать задач! Опять Кольке не уступил. Мама говорит, что у нас получается «Очень полезное со­ревнование».

Вы, наверное, думаете: какое это имеет отношение к моей младшей сестре Полинке? Сейчас узнаете.

Однажды Колька приходит ко мне и, победоносно поглядывая по сторонам, сообщает:

— А я, между прочим, своего Павлика читать научил! Он сегодня три с половиной сказки сам прочитал.

Павлик — это Колькин братишка. Ему недавно шесть лет исполнилось. А нашей Полинке всего пять! Но я почему-то очень огор­чился: «Как же так? Колькин брат уже умеет читать, а моя сестра ещё нет?!»

В тот же день я усадил Полинку за алфавит.

Первое время дело у нас подвигалось очень медленно. Полинка из-за своей несознательности всё ещё продолжала увле­каться куклами, зайцами... Я даже пытался один раз спрятать её игрушки. Но она подняла рёв и крик на всю нашу квартиру. Полчаса повторяла она одно и то же слово: «Отдай! Отдай!..» Мама сказала, что я мучаю ребёнка, — и пришлось игрушки отдать.

Целый день я ломал себе голову над тем, как бы мне обучить Полинку грамоте «скоростным методом» и заткнуть за пояс Колькиного братца. Наконец, я придумал!

Полинка хочет играть? Очень хорошо. Мы будем с ней играть в школу!

С того дня всё шло как по маслу. Полинка набивала мой портфель разными книжками и, походив с ним немного по улице, возвращалась домой. Только это был уже не дом, а школа, Полинка садилась за парту, я давал звонок... И урок начинался! Я расхаживал по комнате, как наш учитель... Поглаживал вообра­жаемые усы, вызывал Полинку к доске, ставил ей отметки и даже предупреждал, чтобы она не слушала подсказки, хотя в комнате нас было двое.

Полинка приходила в восторг! И мне было интересно (Кольке я, конечно, в этом никогда не сознаюсь!). Когда я садился за свои собственные, уже взаправдашние, уроки, Полинка всё ещё продолжала играть в школу. Только учительницей была она сама, а учениками — куклы, зайцы и мишки.

Колька не догадался учить Павлика по моему методу. И по­этому, когда мы устроили экзамен на быстроту чтения, моя Полинка на первой же странице обогнала Павлика...

Потом уж я поделился с Колькой своим «скоростным ме­тодом».

Так я научил Полинку читать. И сам очень привык с ней во­зиться... Мы продолжали играть в школу. Но появились у нас и другие игры. Например, мы стали играть в больницу. Я был известным хирургом. Сестра приводила ко мне своих кукол, зайцев и мишек, — я пришивал им головы, уши, заново рисовал им   глаза,   которые  были   смыты   водой   или   попросту  стёрлись.

Так Полинка перестала называть меня «плохим братом». Прав­да, и «хорошим братом» она меня называть не стала, а зовёт просто по имени — Севой... И мне это нравится!